СТИХИ
Денис Быков
Берсерк.
ПОЭМЫ И ЦИКЛЫ СТИХОВ
Из цикла "Средневековье".
Над фьордом тонкий лунный серп Пролил свой тусклы свет на скалы. Об них, ярясь, крушились валы, И находили свою смерть.
Ночною, дикою тропой Брёл воин медленно, понуро, С лицом измученным и хмурым; Он шёл, чтоб встретиться с зарёй.
Изгой, чудовище, берсерк, Боец, обрученный со смертью… И злые слёзы редкой сетью Плелись из-под забрала век.
Его изгнал и проклял хирд За гнев в его душе живущий, За то, что вечно крови ждущий Он не умел прощать обид.
Безумно яростный в боях Он зверя выпускал на волю; Вокруг витали смерть и горе, Вокруг царили боль и страх.
И павшим не было числа, Вкусившим смертоносной стали: В его руках мечи сверкали – Венец убийства ремесла.
Ложились скошенной травой Бойцы свои, бойцы чужие; Все те, что рядом с Волком были Прощались с буйной головой.
И вот итог: не брат, но враг, Угроза для всего народа. Но такова его природа, И сам он этому не рад.
Но вот и берег. Лунный серп Растаял в предрассветной дымке. Кричали чайки-невидимки О том, что близится рассвет.
Угрюмых полон дум стоял Берсерк, вдыхая соль прибоя Шумевшего, как сердце боя… Что делать? Он того не знал.
- Скажи мне, Один, - он кричал, - За что меня постигла кара?! Где мне найти свой путь в Вальхаллу?! Ответь мне, Один! – Бог молчал.
Глаз солнца вынырнув из вод Налился алой мутью крови. Рождался день грядущий, новый, Багрянцем крася небосвод.
И Эрик, голову склонив, (так звали нашего героя) Уставши слушать шум прибоя Побрёл, угрюм и молчалив.
И вдруг, за серою скалой, Знаменьем Одинова дара, Обводы датского драккара, Щиты над скошенной кормой.
Датчане! Дьявол их принёс, Врагов извечных и жестоких! На зеркалах секир широких Всегда поток кровавых слёз.
Как незаметно подошли! Открыто не желают биться. Решили скопом навалиться: Не воевать, а бить пришли!
- Что делать?! – Эрик помрачнел. Дорога в хирд ему закрыта. Сказали: - Быть тебе убитым. Заметим – встретим градом стрел.
Но всё же есть последний шанс Спасти родных и снять заклятье: Берсерк, послав врагам проклятье, Сказал: - Ну, что же! Всё для вас!
Рогатый шлем, дубовый щит, Топор-приятель, лук и стрелы. Ах, вы не этого хотели?! И всё ж, собаки, вам не жить! –
И вот, в свою победу веря, Ускорив жизни своей бег, На битву вышел человек В себе не победивший зверя.
А датский хирд ущельем шёл. И, предвкушая запах крови, Их вёл вперёд огромный воин. И кровь, действительно, нашёл.
Стрела, легко пронзая глаз, Убитым украшает берег; Отсчёт кровавый начал Эрик - Один датчанин умер, раз! –
- Пожалуй, я бы долго мог Играть с захватчиками в прятки! Но их всего-то шесть десятков! Вперёд, берсерк! С тобою бог! –
Безумный Эрик встал скалой На встречу вражескому хирду. Да, он не мог выиграть битву, Но нет ему пути домой.
- Да он один! – раздался крик, - Дай я порву его, собаку! – И датский воин в раскоряку Пошёл вперёд. И был убит.
И покатилась голова. Слизнув рубиновые брызги С губы, бесстрашен и немыслим, Промолвил Эрик: - Это два! -
И грянул бой! Неравный бой! Датчане озверев от злости Рвались вперёд, как псы на кости, Как волны на берег морской.
Пока что жив, пока что цел, Пока топор и щит надёжны. А остальное всё несложно: Растёт гора кровавых тел!
Чужой клинок пронзил бедро, Ушёл, окрашен алой влагой… - Пустяк! Была б цела отвага! А крови я отдам ведро! –
Ещё один без головы, Вот шлем ещё один прорублен, И кто-то надвое разрублен – А Эрик всё ещё стоит.
По шлему грохнул чей-то щит. Мир рухнул, Эрик пошатнулся, Шагнул назад, но разогнулся: - Врёшь! Я пока что не убит! –
Мотнул разбитой головой Густую муть гоня из взора И, хоть ещё качались горы, Он снова окунулся в бой.
Вот окровавленной рукой Зажав распоротое брюхо Датчанин, завывая глухо, Навеки свой обрёл покой.
Секиры леденящий звук И влажный поцелуй в запястье: Датчанам улыбнулось счастье – Безумный Эрик однорук!
Взревев от ярости и боли, Клыки в оскале обнажив, Рубился Эрик. Эрик жив! - Давайте же! Деритесь, что ли! –
Удар обрубком по лицу, Топор напился чьей-то жизни. - На погребальной моей тризне Тебе вина не поднесут! –
Дыханье в алых пузырях, В груди обломок датской стали. - Ну, наконец, меня достали Вы, бабы в краденых штанах! –
О, Один! Как манит земля! Какой огонь сжигает тело! А сталь звенела и звенела, Кольчуги яростно скобля.
Топор в слабеющей руке Ещё живёт азартом боя, И, развалив врага надвое, Дрожит кровавом кулаке.
Увы! Приходит смертный час! Ведь, как бы ни были умелы, Сильны, удачливы и смелы – Герои покидают нас!
Темно в глазах, и кровь рекой, Из ран глубоких и жестоких. И Эрик, воин одинокий, Последний принимает бой.
Вошёл меж рёбрами кинжал; Упал топор, звеня о камни, И тот, кто был смертельно ранен В бессильной злобе закричал.
Засуетилось между скал Давно непуганое эхо. Начав старинную потеху Между камнями крик летал.
Рванувшись из последних сил И разметав датчан как мусор, Круша им кости с жутким хрустом К скале наш Эрик отступил.
И вдруг в ущелье, словно шквал, Ворвалась, сталью потрясая, Изгнавшая берсерка стая, Тот хирд, что Эрик защищал.
Его могучей глотки рёв В родном селенье был услышан. Пронёсся клич, летя всё выше: - Берсерк в бою, и льётся кровь! -
Увидев воинов своих Взревел берсерк безумный: - О-о-один! Я жив ещё! Ещё способен Зубами рвать врагов своих! -
И наклонив рогатый шлем, Гоня истерзанное тело, Рванул вперёд. Так, как хотел бы Убийца-волк – его тотем.
И два копья, пронзив кольчугу, Вошли в живот. Предсмертный хрип Сорвался с губ. – Берсерк убит! -, Кричали воины друг другу.
Ещё не мёртв. Уже не жив. Стоит, согнувшийся, качаясь. Вот распрямился, и прощаясь Шепнул: - Я умер так, как жил! –
Вцепились скрюченные пальцы Его единственной руки В лопату датской бороды; Он умирал в смертельном танце…
Уже не видя ничего Вперёд отправил шлем рогатый И тот, что с бородой-лопатой, Последней жертвой стал его.
Эпилог.
Послушай, ты, молокосос, Как добывали свою славу Те, кто уже ушёл в Вальхаллу, Кто славу сквозь бои пронёс.
Был Эрик – воин и берсерк. Один рубился с датским хирдом. И тридцать воинов в той битве Из рук его приняли смерть.
Он смыл проклятие своё Багряной влагой датской крови. Да! Эрик был великий воин! Безумный Бог любых боёв.
Не по своей вине он Волк: Настигла Одинова кара… И погребального драккара Ему не дать никто не мог.
О битве тех суровых дней Сказания сложили скальды, Об этой битве помнят скалы, И песнь прибой поёт о ней.
08.05.03 – 02.06.03 г.Караганда
Ещё стихи
этого
автора:
Поводырь Баллада о менестреле Берсерк. "Баллада о Авалоне" Неловкий Сонет 1 Неловкий Сонет №2 Пришла пора - настал конец войны...
|